Призывы к переходу на расчеты в национальных валютах периодически звучат из уст чиновников разного ранга и гражданства. Буквально в начале месяца такое предложение поступило от президента Турции, до этого аналогичный вопрос обсуждался с китайской стороной. Еще ранее тема взаиморасчетов в национальных валютах поднималась со странами БРИКС, СНГ, Египтом, Ираном… ПРОВЭД решил разобраться в том, насколько реальным и целесообразным мог бы стать такой переход.

- В Диснейленде есть своя валюта – диснеевские доллары, - поясняет Василий Солодков, директор Банковского института ВШЭ, - так вот, уходя из парка, посетители стараются не брать их с собой. Или берут, но совсем немного – на память. А почему? Просто их нигде больше не принимают, а если и примут, то с очень большим дисконтом. Поэтому переход на национальные валюты в международных расчетах – это попытка перейти на фантики. Она интересна только тем, кто не в состоянии предложить конкурентоспособную продукцию.

Плюсы от торговли в национальной валюте для государства, бизнеса и граждан возможны только тогда, когда сама эта валюта имеет статус свободно конвертируемой и достаточно сильна, чтобы быть интересной той стране, с которой вы торгуете, - отмечает Семён Новопрудский заместитель главного редактора «Банки.ру». Понятно, что любая валюта привлекательна для контрагента тогда, когда курс этой валюты предсказуем и не скачет сильно в обе стороны за короткий промежуток времени. Если валюта страны сильная и свободно конвертируемая (например, американский доллар), вы можете приехать с ней в любую другую страну и обменять её на местную валюту по выгодному курсу. С рублём так сделать в большинстве стран мира пока не получится.

Другого мнения придерживается Наталья Мильчакова, замдиректора аналитического департамента "Альпари":

«Расчеты в долларах ранее считались почти идеальным средством хеджирования (страхования) валютных рисков. Но сейчас ясно, что доллар тоже подвержен инфляции и тоже может обесцениваться. Это стимул для увеличения объемов внешнеэкономических операций в национальных валютах, но совершенного механизма хеджирования валютных рисков пока нет. Такими механизмами могут быть валютные свопы. Недавно их начал применять Китай».

Те, кто переходят на национальную валюту, плохо заканчивают, - настаивает Василий Солодков. В свое время Россия заключила контракт на поставку в Венесуэлу вооружения на 4 млрд долларов. Оплата по нему должна осуществляться в венесуэльском боливаре, который на момент выполнения сделки сократился в разы. Российская экономика понесла колоссальный ущерб. Отказавшись от доллара, хотели наказать США. А реально, кому стало от этого хуже?

Более дальновидно, по мнению Семёна Новопрудского, поступил Китай, когда отказался от номинирования в рублях долгосрочного 35-летнего контракта на поставку российского газа в Поднебесную.

А как сделать российский рубль привлекательным для международных расчетов?

- Прежде всего, необходимо обеспечить стабильность и предсказуемость курса рубля и устойчивый рост российской экономики, продолжает Семён Новопрудский. Только сильная валюта страны с динамично развивающейся крепкой экономикой может стать желанной для партнёров по внешней торговле, - считает Семён Новопрудский.

Важен и переход рубля в разряд свободно-конвертируемой валюты. Но для этого у валюты должна быть кредитная история. Василий Солодков приводит пример: в США Вы можете зайти в магазин и расплатиться долларами 18 века. И у Вас их примут! А сколько денежных реформ было у нас? Необходимо доверие к государству и развитие экономики, - заключает эксперт и приводит алгоритм достижения этой цели.

Во-первых, обеспечить право собственности. Чтобы по решению градоначальника нельзя было снести собственность, или без оснований посадить в тюрьму директора аэропорта.

Во-вторых, создавать и развивать конкуренцию. Государство должно разрабатывать правила игры и следить за их исполнением, а не само становиться участником. А то получается, как с «Роснефтью»: государство в нее вкладывает, а показатели эффективности компании падают.

Все наши эксперты предположили, что процесс перехода на национальные валюты будет длительным и займет не одно десятилетие. Однако, по мнению Натальи Мильчаковой, подвижки в мире есть. В рублях с Россией уже рассчитываются многие страны СНГ, и ничего не намерены менять. Еще раньше расчеты в нацвалютах начали Аргентина и Бразилия. Идут экспериментальные поставки нефти в Европу за рубли, на рубли Россия сейчас перейдет в расчетах за газ с Турцией. Таким образом, если есть политическая воля, то самое невероятное экономическое решение кажется возможным.

Менее оптимистично на развитие торговли с СНГ за рубли смотрит эксперт ВШЭ:  «Это государства с одним экспортным потенциалом – сырьевым. Поэтому этим странам нужен выход на внешний рынок, а там принимают уже другую валюту».

Хотя, если странам выгодно, – они сами наладят взаиморасчеты в удобной для них валюте. Так, между компаниями ОПК стран СНГ действует межзаводская кооперация, сложившаяся еще во времена СССР, когда заводы, полигоны, испытательные центры, завязанные на производстве одной продукции, были расположены в разных республиках. В таких случаях, валютой контрактов нередко выступает российский рубль.

Вопрос валюты международной торговли может рассматриваться не только в экономическом, но и политическом ключе. Плюсы для государств и тем более для развивающихся стран, - отмечает эксперт Альпари, – это снижение зависимости от доллара, особенно в тех условиях, когда развитые страны, в первую очередь США, имеют склонность объявлять несогласным с ними странам войну санкций, и теоретически одной из санкционных мер для некоей страны может быть запрет на совершение операций с долларами США. Это способ суверенитета.

Есть и другая точка зрения, которая заключается в том, что США выкручивает руки и не дает странам свободы выбора. Например, решил Иран перейти на расчеты за нефть в евро, так Америка сразу объявила против исламской республики санкции.

- Это не точка зрения, это – паранойя, - восклицает Василий Солодков. Точка зрения должна быть мотивированной. Санкции против Ирана ввели из-за политики создания ядерного оружия и угрозы миру.

А Семён Новопрудский добавляет немного статистики. Так по данным SWIFT, в мире около 40% всех расчетов производятся в евро, 33% — в долларах, примерно 9% — в фунтах стерлингов, около 2,5% — в иене, по 1,5-2% приходится на швейцарский франк, канадский доллар и австралийский доллар и около 1,5% на юань. О гегемонии доллара пока говорить не приходится.